ПОВАРЕННАЯ КНИГА ПАПАШИ

КОКИЙЯРА

ДВОРЕ  ЧУДЕС

Предисловие или аперитив

Великолепная сервировка и справедливый порядок блюд - залог доброго пиршества.

Париж - великанская кухня папаши Кокийяра - в его котелках чего только не кипит.

Сатане есть, чем поживиться, да и мелким бесенятам хватит облизать последки на донышке. Короли, герцоги, святоши, розенкрейцеры и прочие масоны - это блюда капризные, забава для сановных чревоугодников. И по вкусу эти золоченые пташки частенько напоминают прокисший бургонский крем. Наши блюда проще и острее - не для принцесс из папиросной бумаги и придворных кузнечиков.

Эй, сюда все вы, рыжие, большеротые, лохматые, загорелые, босоногие, знающие толк в любви и выпивке. Сюда, сюда - вы, не причастные небесных тайн, молодые хищники, игроки, карманники, висельники, ловкачи, пройдохи и уличные циркачи!

Только у нас! Сегодня и больше никогда!

За два су воровской повар папаша Кокийяр нальет вам полный стакан контрабандного винца, сорта «Вырвиглаз», подыщет славную девчонку, снабдит поддельными грамотами - только смотрите, чтобы его поварята не срезали ваш кошелек.

Итак, антре, господа хорошие, пусть смазливые фрейлины и напомаженные царедворцы морщат холеные носики, когда вы переходите улицу. Нам нечего делать ни на Дворянском Болоте, сиречь в квартале Маре, ни в регулярных дворцовых парках, ни в унылых салонах.

Я накрываю на стол - ни много не мало - весь Старый Париж.

Не жалея ни соли, ни сала, ни жгучего кайенского перца, ни тюремной селитры, ни крови, да - да, дело не обошлось без честной молодой крови Острова Сите.

Присоединяйтесь к нашему уличному застолью - вашими сотрапезниками будут мэтр Вийон и мэтр Рабле, танцовщица с Монмартра - Нини - Воздушная Лапка и неистовая красотка Ла Гулю, а как обойтись без Толстухи Марго?! Вам улыбнется Анри де Тулуз-Лотрек, руку на колено вам положит Жан Жене - Богоматерь Цветов, с вами выпьет гравер нищеты Жак Калло! Где еще вы встретите такую публику?

Кушать подано, господа!

Первые блюда:

Верхушка, авторитеты, советники

• Туз. Бардадым. Принц: Под красным винным соусом судебной тюрьмы Шатле.

Туз - человек потаенный. Его-то обычно и называют папашей Кокийяром. Живет он обычно скромно, допустим на Адской улице - на знаменитой парижской улице Анфер, держит крошечное дело - часовую мастерскую, меблированные комнаты или лавку древностей. Как правило, он стар, обременен большой семьей и даже самый искушенный следователь не признает в этом сгорбленном трюфеле настоящего Принца.

Но не дай вам Бог перейти ему дорогу или попробовать обвести его вокруг пальца. Он - полноправный монарх Старого Парижа, у него, как и у короля Луи, есть свои слуги, фавориты, солдаты, шуты и монахи. Туз - это крепкий орешек Кракатук. И не родился еще тот полицейский Щелкунчик, который сможет его одолеть. Принц справедлив и жесток. Он Принц Крови в полном смысле этого слова - все спорные вопросы решает он. Только он в праве даровать или отнимать жизнь. Он - Фемида для любой парижской шоблы. Только в отличие от греческой дуры - Фемиды - его глаза всегда широко открыты. И если вдруг какой сыщик и выйдет на след Принца - будьте уверены - в каземате Шатле или Консьержери окажется подставное лицо. Сколько бы стражники не ломились в двери заведения истинного Принца, они получат только один ответ: Закрыто на обед.

Поймать истинного Принца - вот пленительный сон, который видит любой начинающий держиморда. Сон абсолютно несбыточный.

Вообразите карточного короля - верхняя часть- это надутый Луи, со всеми своими бантами, рюшками, болонками, мушкетерами и женоподобными секретарями.

А нижняя часть - скромный Принц с улицы Анфер.

Он ткет свою ниточку из самой утробы Старого Парижа - куда там паучку - Арахне, он плоть от плоти этого города. И уже подрастает старший сын - наследник. Волчонок, который внимательно смотрит на то, как его отец держит за горло кредиторов и подданных. Но иногда Принцем становятся не по крови, а по земному суду. Если твои зубы острее, попробуй сам стать Принцем. И наконец достигнув вершины ты поймешь - что Принц такой же бесправный заложник Парижа, как и все остальные скромные жители этого города, нежного, словно венгерская плеть.

• Советник Принца. Старик Наслышка с острыми каперсами и березовой кашей.

Есть такое выражение «узнать понаслышке», а где он обитает этот таинственный человек Наслышка - так проще простого. Это особа приближенная к Принцу. Его ближайший друг и советник.

Обычно он живет неподалеку от самого Принца - и многие, многие поколения фраеров считают его самим Принцем.

Роль ответственная - никто так не трясется за благополучие Принца, как Наслышка, потому что если кому и придется присесть в тюремные колодки - так это ему. Он выполняет особо важные поручения Принца, заменяет его на опасных встречах - и является его тайным двойником. Но горе Наслышке, если из тени, из отражения, из второй копии он попытается стать оригиналом. Хотя, говорят, самые лучшие и самые жестокие Принцы получались именно из советников. Он ведает многим - от тайных казней - пером по горлу и в Сену, - до выгодного сватовства Наследника Принца. Советников может быть много - но Принц всегда один. Как един Бог, Король и Судьба.

Дерзайте, черти, советовать великим мира сего, перегибаясь через плечо - это большое мужество и сладкий риск.

В конце концов и у короля Луи имеется свой Старик Наслышка в красной кардинальской рясе.

• Жох. Человек. Акробат. Вор в законе с гарниром из дворянской лаванды и амбры на улице «Ищу - Полдень».

Есть в Париже улочка, которая носит удивительное название Шерш-Миди, то есть

Ищу-Полдень. Почему ее так обозвали - Бог весть. Но тем не менее, улочка существует и процветает.

Кабачки, смутные притоны, игорные дома, сонные гостинички. Перезрелые горничные этих гостиничек замирают и хватаются за груди, когда видят, как по улице Шерш-Миди идет Человек.

Именно Человек, а не какой- нибудь человек. И в зубах у него - дикая роза, а за пазухой у него - стилет, и башмаки у него обязательно со скрипом, рубаха - прохладный батист, а если он верхом - так его жеребец лоснится, как дамасский клинок.

Если у Человека есть Женщина - то значит столь тугой и полной груди не найти от ворот Сен-Мартен до предместья Сен-Дени.

Человек, Жох, Акробат - это соль старого Парижа, он родился с серебряной ложечкой во рту, и разговор его не длиннее бандитского ножа. Это настоящий природный вор - элитный полк, лейб-гвардия Принца, боец, который никогда не проигрывает. Мелкие кражи, сутенерство, вымогательство, махинации - не его стихия. Он поистине Акробат, любимец женщин и полуночи, каждым днем своей жизни он должен доказывать свой статус. Человек без зазрения совести выстрелит в придорожное распятие из миланского пистоля и в тот же день пожертвует три тысячи экю на монастырские нужды. Он уже давно купил дворянский патент и обожает цветастую геральдику и многословные титулы. Жох имеет право на баронство или маркизат. Он вхож в салоны богачей и частенько в его объятиях томно ахают герцогини или дорогостоящие дамы полусвета. Жизнь Человека коротка - дайте срок и он ляжет в серьезной поножовщине или сгорит в тленном пламени дворцовой интриги.

Но на его место приходят новые Акробаты. Чтобы балансируя на веревке закона и войны завоевывать женщин и... троны. Человека делает Человеком один выстрел. Но убивает - один поцелуй.

Если еще не все дворцы Парижа открыты для него, то оставьте вору хотя бы улицу Шерш-Миди.

Поэтому не стоит усмехаться, когда на вопрос «Месье, кто вы?», последует ответ: Я - Человек»

Человек никогда не нарушит заговора молчания. Он причастен к ангелам, которые бродят в запущенном саду Старого Парижа. К ангелам, которые имеют право на улыбку. Но срывают улыбку с чужих уст одним ударом ножа.

• Торговцы пряностями в собственном соку.

Что предлагает нам торговец пряностями? Корицу, имбирь, мускат, укропные вершки или карри?

И да и нет, месье, и да и нет. Представьте себе, что вы оказались в затруднительном положении - куда ни плюнь враги, имение сгорело, интрига раскрыта, лилльский палач наточил двуручный меч, кредиторы приставили к горлу нож или вексель, и осторожная тень шепнула вам на ухо страшные слова: «Послушайте, герцог, вам надо покинуть страну».

Некуда деваться! Вы словно скорпион в огненном кругу, остается только вонзить жало в собственный затылок и отправиться на Божий суд. Но иногда Господень суд может подождать.

Ищите в особом квартале Лавку Пряностей. Услужливый хозяин, умеренные цены. Поболтайте с приказчиком, объясните ему свое горе, ущипните за румяную щечку хозяйскую дочь. А когда хозяин пересчитает деньги и удалится в подсобное помещение - знайте, ваше дело выгорело.

Потому что торговец пряностями торгует всем. Как в Ноевом ковчеге здесь найдется все, что душе угодно.

Вы выйдете из полутемной лавчонки абсолютно новым человеком - вам сочинят судьбу, вручат все необходимые документы, если надо - на выбор любой костюм, хорошая лошадь, рекомендательные письма, оружие, компроматы. И сам черт не подточит носа.

Компроматы на особ царствующего дома? Пожалуйста, семь штук, по числу грехов и все самые свежие. Памфлеты на власть предержащих? Вам в стихах или сойдет прозаический вариант? Скандалы в благородных семействах? Ради Бога - всех видов и мастей, хватайте, пока горячие.

И все это в руках скромного Торговца пряностями. Конечно, для удачной торговли нужно иметь сложную агентурную сеть, интриговать, подкупать, рисковать, ставит на кон все состояние.

Но овчинка стоит выделки. Не так ли, господа?

Вторые блюда

Щипачи, барыги, христарадники

• Щипач копченый по - Гревски.

Хорошо, что в наше благословенное время кошели носят на поясе. Тем удобнее срезать. Кто катается на запятках карет, шныряет в суете рыночных рядов, протискивается между задами и брюхами прихожан на многолюдных мессах в Нотр - Дам или Сен-Шапель?

Гибкие, верткие, вездесущие, как вонь рыбного базара.

Это юные щипачи-карманники, новая поросль - им далеко до блестящих Жохов и Акробатов. Ноги кормят волков, а этих легких мальчиков кормят исключительно руки.

Их руки - инструменты опытных фокусников. И ведь не только мушкетерские кошели и дамские бисерные сумочки срезают они отточенной до остроты бритвы монеткой. Никак нет! Все вести, слухи, байки, тайные встречи где-нибудь на отшибе - достояние этих быстроногих гаврошей. Сегодня пан, а завтра пропал. Если схватят за руку - то прямой путь на висельный Монфокон или Гревскую площадь - ненасытную сторожевую суку Парижа.

Горе моднику или жеманнице, которые остановились перед витриной галантерейной лавки в бойкий день. Их ощупают ловкие пальчики и наверняка облегчат на десяток-другой монет или пару-тройку индийских рубинов. С них не убудет. А если под крылатым плащом найдутся интересные документы или письма - так тем лучше. На чужие тайны всегда найдется любопытный покупатель.

Щипачи подчиняются только Людям или Жохам, они незаменимы при слежке, и если щипач талантлив и проворен - его могут пристроить и в пажи к знатной даме или попугаю из Луврских покоев. Любой щипач стремится стать Человеком, и многие Люди начинали именно как щипачи, невесомые пушинки, духи парижских улиц, конфетти парижского дна. Кстати, господа читатели, пересчитайте деньги в своем кошельке. И есть ли он у вас...

• Барыга тертый на скупердяйский манер

Как утверждают академики - все в этом мире постоянно, и ничто никуда не девается. Этакий закон сохранения земных энергий. Вчера вы владели серебряной табакеркой или игривой дворцовой тайной - а сегодня вы гол, как сокол - значит ваше достояние уплыло в чужие руки.

Барыги - скупщики краденого - это каста победнее Торговцев пряностями - но не менее почитаемая. Украсть - половина дела. Главное - безболезненно сбагрить. На это и существуют барыги - если нужно «отмыть» золотую безделушку или сбыть чужую дворянскую грамоту. Милости просим. Правда цены устанавливает сам барыга, но в случае чего - погорит барыга, а не щипач. Поди докажи, кто именно принес ту или иную цацку. Кто принес, кто принес? Париж. А продаю - я. Потому как еще ни один закон не запрещает продавать все, что попалось в мои сети волей случая.

Но если барыга был щедр, щипач празднует. И поит своих дружков и забубенных девок на тощие барыгины деньги.

И если вы увидите лавчонку под внушительной вывеской «Мелочи жизни», не спешите толкать просевшую дверь с трескучим колокольчиком. Возможно за ней - прячутся на полках ваши некогда любимые вещи. Все равно вы ничего не докажете.

Стырили. Продали. Пропили. Адью, месье. Заходите завтра.

А завтра - будет завтра.

• Студень христарадный прямо с паперти.

Дамы и господа, имейте хоть капельку сострадания! Мы не местные, не гордые, золотушные, пыльным мешком стукнутые, во вретище облаченные, вшами замученные, язвами изъеденные! Братие и сестрие, подайте хоть на одну горбушечку. Так страдал Франциск из Ассизи! Так плясал король Давид! Надоите нам молочка от вашего золотого тельца. Вам что, грошика ломаного жалко?

Их тьмы и тьмы. Нищеброды, тряпичники, бесноватые, сборщики податей с нашей совести. Их жалкие глаза, крикливые малютки, желтые бинты, деревянные ноги и посошки непрестанно преследуют нас на улицах Парижа. Когорта веселых нищих. Четко поделены все церкви - самое хлебное место - вовсе не пресловутый Нотр-Дам, а к примеру Сен-Жермен д'Оксерруа или Кладбище Невинноубиенных младенцев. Есть старушонки, которые просят на прокорм щенят или котяток, или на свадьбу внучки - когда грим смыт - старушонке не больше семнадцати лет, есть беглые солдатики - лысенькие и в струпьях - предмет умиления зажиточных старух и пожилых банкиров, есть малолетние плачущие сиротки, которые уже к двенадцати годам - мастаки в таких делах, которые сироткам знать не полагается по всем канонам святочных рассказов. Для недоверчивых господ есть степенные монахи, собирающие пожертвования в деревянный ящичек с названием монастыря или прихода, никогда не существовавших в природе.

И лохмотья - всех видов и мастей, сотни душещипательных историй. Погорельцы. Жертвы погромов. Матушка с голоду пухнет. Батюшка выгнал на улицу кочережкой. Мальчишки-хулиганы обчистили карманы.

Нищие - самые лучшие информаторы, им легко прибиться к любой процессии, проникнуть на дворянскую кухню под крылышко к сердобольной горничной, передать под шумок интимную записочку или заманить вас на безлюдную улочку. Прямо на нож настоящего Человека.

Нищим славно живется на земле - потому что сам Христос-Спаситель ходил в нищенском рубище и принимал милостыню. Я - половина человека, но я хочу и пить и есть. Лучше просить, чем грабить и убивать.

Ну так, что вы стоите, господа, подайте же мне наконец хоть на одну горбушечку!

Мами, Гаврицы, Жоржики

• Гулящая малышка с розовым шампанским и горькой перчинкой.

M' amie - моя подружка... Приятное на языке, то ли манное, то ли мятное словечко.

Смешливые мамми или малышки. Ветреные крали, которые с утра до вечера утюжат мостовые Старого Парижа. Это совершенно невозможные девчонки - на их шляпках все, что можно найти пестрого на помойке. Сломанное перышко цапли, искусственный цветок, бусинку, кусочек фольги. Их платьица подбиты северным ветром, а под платьицем нет ничего, кроме вздорной надежды ненароком подцепить состоятельного мопса и укатить с ним на белом коне. Правда, подцепить бедняжки рискуют только люэс да горькие слезки. Она рыжа, она лохмата, ах сколько стоит это чижик? Ах ты мельница, ах Мулен Руж, для кого мелешь ты, Мулен Руж, то ли для смерти, то ли для любви.

Малышки ласковы и сговорчивы, они боятся своих суровых сутенеров и всегда улучат минутку, чтобы прижаться к вам совершенно бесплатно в темном проулке или бросить полевой цветок идущему на эшафот красавчику, основательно измордованному палачами.

Малышки страшно оскорбляются, когда их называют шлюхами. Настоящая шлюха никогда не выглядит, как шлюха. Обычно они торгуют мелким товаром вразнос - солеными орешками, бисером, лотерейными билетами, пармскими фиалками.

Они верны, пока им не надоедает верность, и мудры, когда дело касается денег.

И никогда не плачут больше минуты - иначе потеряют товарный вид. Их так же много на улицах, как и воробьев, и как воробьи, они гибнут только для того, чтобы завтра другая малышка нацепила шляпку своей умершей товарки.

Бывает так, что малышки удачно выскакивают замуж за дурака - альтруиста и тянут из него деньги до последнего. Случается, они становятся фурсетками - доносчицами. И тогда, ежели измена вскроется, участь фурсетки страшна. Нечего всяким Далилам срезать прядки у спящих фартовых Самсонов. Их вылавливают из Сены со вспоротой никогда не рожавшей утробой. Сена - святая река. Она смывает любой грех.

Но без малышек - Париж не Париж, а какой-нибудь тухлый Берлин, не будь малышек, кому бы посвящал свои баллады Вийон, кто бы служил натурщицами Лотреку? Двадцать пять светских дам я постелю под ноги одной малышке, которая не ела с утра, но вечером вышла под свет фонаря и зазывно развернула драные кружевные юбки.

• Гаврица зажигательная порционными кусочками.

Гаврица - это иной колер. Это нечто повыше безотказной малышки. Ей уже не требуется болтаться по переулкам и сидеть на зараженных клопами диванах в борделе.

Брезгливая дама сторонится мелких щипачей, а иной раз даже и Людей. Никто посторонний не знает о ее промысле - она и шпионка и содержанка, она штучный и очень дорогой товар, не каждый может себе позволить заключить птицу-гаврицу в клетку. Тут тебе и воспитание (фору даст любой манерной барыне) и верховая езда, и стрельба, и знание несложной алхимии, в результате которой вы тихо посинеете и отправитесь на встречу с Карлом Великим.

Настоящий дьявол в юбке. Она с легкостью выйдет замуж сразу за пятерых с интервалом в три часа - и все пять мужей будут уверены, что каждый - уникален. Гаврица умеет подделывать векселя и печати, мудра, как змей, но как бы высоко ни взлетела, всегда помнит о том, как когда-то, почти в детстве, бродила по гулким переулкам и кричала до хрипоты: «Орешки! Дамуазель! М'сье! Соленые орешки и вафельные трубочки!». И тогда высокопоставленную гаврицу одолевает тоска. Она оставляет всех своих мужей, любовников, компаньонов, потрясучих старичков - платонических поклонников - и выбирается через окно, под ночной дождь, обрывая кружевные оборки с неудобной юбки. А дальше - дорога, новые мужья и новые авантюры...

Гаврица в мужской одежде скачет на краденой лошади вон из Парижа по неотложному делу сквозь ночь, в никуда. И молится только о том, чтобы умереть до первой морщины.

• Окорочка жоржика обыкновенного в пикантной подливе.

Вы когда-нибудь видели, как кот крадется по первому снегу? Сама грация, бездна изящества и презрения ко всему живому. Ах, какая гадость, этот ваш Париж, это вероломство женщин и меркантильность мужчин.

Как противно быть пастырем этих глупеньких завитых овечек, следить, чтобы их не обидел пьяный гвардеец или торгаш, отбирать у этих зареванных дурех законный процент с их блудного ремесла.

Но что поделать, уличной женщине нужен мужчина. Для этой цели Бог и создал первого Жоржика.

Их сразу можно узнать - они одеты ослепительно и безвкусно, их волосы уложены вычурно, как у оперных кастратов, но первое впечатление обманчиво. Если потребуется, эти содержатели уличных гаремов могут отделать расходившегося клиента так, что ему мало не покажется.

Малышки гордятся красивыми жоржиками, ревнуют их, и порой поверяют им такие тайны, которые из них не выбьет и инквизиционный палач.

О, жоржик первоклассно познал женскую натуру - иной раз он и сам не постесняется оказать маленькую услугу престарелой графине, или посидеть в кабаке, походя записывая все, что ляпнут заказанные ему кавалеры.

Нет лучшего сводника, чем опытный сутенер, да и в информаторы он годится. Жоржики - это фальшивые бриллианты на тучных пальцах Старого Парижа. Они всегда смогут доказать свое мужество. Если угодно - это последние рыцари Парижа, которые неизменно бросятся на выручку своей дамы в случае опасности.

Никакой Тристан так не оберегал свою Изольду Белокурую, как настоящий жоржик - свою малышку.

Ведь нас с детства учат оберегать слабых и заботиться о дамах. Так что жоржик всегда поцелует ручку своей дамы после того, как отберет у нее последнюю рубашку.

Нежность - вежливость королей.

И пожелаем им в том полнейшего успеха.

Беззаботные ребята, ночные музыканты, хабалки

• Уличный гимнаст, запеченный с поповскими углями.

Королевства, княжества, даже Империи, вольные города, церковные области - сколько их без счета нанесено на карты Европы.

Но картографы забыли об одном-единственном королевстве. Оно гордо именуется Королевством Беззаботных ребят. Или королевством Базошь. Актеры,

фокусники, наперсточники, шулера и прочие облапошники, малые церковные певчие, дрессировщики обезьян и простаки с учеными пони и пуделями. Грустные савояры - уличные певцы, и вожаки марионеток - вот что такое королевство Беззаботных ребят.

Если у вас есть потрепанная циновка, трико с четырьмя разноцветными ромбиками и пара-тройка незамысловатых гимнастических номеров - извольте, вы уже подданный этого королевства. Не забудьте только нанять мальчишку, который обойдет зрителей с дырявой шляпой. Вспомните девчонку на шаре, любого озорника с бубном, исполнителя факирских трюков и странников Пикассо.

Иногда беззаботные ребята странствуют, продавая шарлатанские лекарства - орвьетан и золотую воду, и рог единорога, который распознает яды, а вместе с ними афродизиаки и терьяк - универсальное противоядие. И все те травы от смерти, которые растут в саду. Всего понемногу: танцы на канате, жонглерские булавы, смешные комедии и заказные памфлеты.

И как бесплатное приложение - отлучение от церкви.

Попы решили, что беззаботных ребят нельзя хоронить в освященной земле.

Но Беззаботные ребята, потешники-базошьены, умирают легко - им доподлинно известно, что вся земля - свята. И святость не ограничивается оградой кладбища и взмахом кадила.

Ведь у Богородицы был персональный жонглер, а святой Франциск сам себя назвал жонглером Господним.

Королевство Беззаботных ребят примет вас, не задавая лишних вопросов.

Потому что дьявол боится веселых людей.

Даже если он носит рясу или корону.

• Гобой д' амур ночного музыканта с фальшивыми нотами

Замечательно высказался сочинитель Абрагам а Санта-Клара, лучше и не скажешь. Не дал вам Бог голоса и страсти, не подарил стати и умения завлекать женские сердечки - так вперед, в кабачок, где сидят допоздна ночные музыканты. Певцы чужих страстей, они готовы петь под окном вашей женщины хоть всю ночь напролет, хотите - напишут первоклассную любовную записку (плата за сонет - отдельно), а вам останется только накарябать свое имя и вскарабкаться по веревочной лестнице, которую конечно же спустит из своего окошка очарованная вашим тенором или басом избранница. Ну, а если из окна полетит не пустой ночной горшок - так опять же по лбу ночному музыканту, а вовсе не в ваш дворянский пробор. Ночные музыканты - это вечные Сирано-суфлеры за спиной нетерпеливых любовников.

Грустно из ночи в ночь обеспечивать чужую любовь - но на всякую тоску есть стаканчик гретого вина.

И надежда на то, что однажды зоркая дама взглянет за спину кавалера-пустышки и позовет к себе суфлера.

Для того, чтобы сочинить письмо или песню, ночные музыканты должны сводить знакомства с камеристками и слугами, знать пристрастия и слабости привередницы, ее окружения и дни, когда муж в отъезде и честно отрабатывает на стороне свои лосиные рога. А это непросто.

Знала бы обмирающая от чувств красавица, сколько сил и денег затрачено на каждую нотку проникновенной серенады.

Хорошо живется котам на крышах - они орут совершенно бесплатно. И бесплатно к ним ластятся неприхотливые подруги.

• Хабалка ангелическая, фаршированная по - содомски, не смеющая назвать себя.

Вот это деликатес настолько своеобразный, что ревнителям нравственности он строго противопоказан: один кусочек - и им гарантирован катар желудка и разлитие желчи.

Хабалка - блюдо на любителя, вроде сыра рокфор с голубой плесенью или акульей печенки. Но что поделать - кто-то же должен в пажеской курточке сопровождать утонченного кавалера на верховой прогулке в Булонском лесу или сидеть за столиком секретаря. Ну и конечно держать хозяина за руку, когда хозяину одиноко и холодно.

Хабалки, как и гаврицы, обыкновенно обивают золоченые пороги и иной раз выбиваются наверх, потворствуя изощренным порокам покровителей. Но каждый мальчик в прозрачной рубашке и слишком приталенном камзоле знает, что придет тот день, когда придется платить за чересчур податливую поясницу и неизвестно как заработанные деньги, чины и ордена. И за парочку подметных писем, оставленных на ночном столике клиента за час до ареста.

Хабалки хороши для деликатных поручений или, например, для проникновения в монастырские тайны.

Умный хабалка в светском обществе даст фору любому аристократу - он умеет пользоваться ароматами, вовремя обнажившимся плечом, правильно наложенной на розовую щеку бархатной мушкой. И вроде бы совсем немного, невзначай - шелковой удавкой.

Оставим этих бедняжек-херувимчиков вздыхать у парадных дверей, томясь в ожидании покровителей.

Кто-то ведь должен обеспечивать богачам смирные радости старости или одиночества.

На посошок

Довольно мне потчевать вас добротными блюдами старинной парижской кухни. Кто сможет - тот приготовит все это сам, а кому не по нраву - так мы его и не звали.

Напоследок, чтобы дорога была полегче и развеялся хмель, пусть сам старейший обитатель так называемого Двора Чудес скажет напутственное слово.

А знаете, между делом, что самое курьезное? Никакого Двора Чудес вообще нет. Честное слово, нет!

Это такая же фикция, как набившие оскомину химеры Нотр-Дам. Никакой средневековый Квазимодо не мог любоваться их уродливыми рожами, потому как их понасажали на соборную крышу только в недалеком XIX веке.

Хорошо, скажете вы, если нет никакого Двора Чудес, тогда какого черта лысого о нем все говорят?

А шут его знает.

Или например - папаша Капелюш. Родился он в 1577 году, некогда считался Принцем, но позже вышел в расход и опустился до простого старьевщика, который за шкалик дешевой водчонки готов был болтать до светопреставления.

Чем он и занимался до тех пор, как не помер на задворках Латинского квартала.

Помер без затруднений, как умеют умирать младенцы и воры - во сне.

Так пусть он сам ответит - есть Двор Чудес - или нет ни двора, ни чудес.

«... Фраера называют нас так же, как причудливые рисунки на полях старинных книг... Marguineaux. Маргиналами. O-ля-ля, наш свет - это просто ярмарка ярлыков. Всюду, куда ни глянь, ищут знамения, тайны, сефиры. Не волнуйтесь, месье, о сефирах мне все рассказали жиды из переулка Аллеман.

А мир на поверку гораздо проще. Взять хотя бы карты таро - сколько сотен лет в них ищут заумный смысл - а на самом деле - маг - это всего лишь фокусник - шарлатан с улицы Анфер. Карта «Отшельник»? Взгляните на ворота часовни Сен-Шапель, там изображен аккурат такой же старик - и он обозначает течение времени, стоит на стреме рядом с колыбелью и гробом. Повешенный? За ногу мы испокон вешаем предателей, которые ни за синь-порох сдали товарищей властям.

Так и мы - плевать хотели на все ярлыки и названия.

В краюхе серого хлеба, которой я вымакиваю остатки похлебки, больше правды, чем во всех гороскопах мира.

Мы просто живем и просто умираем, как просто жил и просто умер Христос, который ел с мытарями и блудницами.

Двор Чудес?

В Париже я такого названия не припомню. Наверное что-то азиатское.

Мы называем свой квартал просто «Место» или «Это здесь».

Так короче и для своих понятнее.

Когда я испущу дух, то увижу большую дверь, на которой будет написано «Это здесь». И я сразу пойму, что прибыл по назначению...»

Даниель Пуарион, «Папаша Капелюш», Гарнье - Фламмарион, Париж, 1962

Daniel Poirion, «Pere Capeluche», Garnier - Flammarion, Paris, 1962