ЦЕРКОВНО-ПРИХОДСКАЯ ПЬЕСА

Представление для 4 кардиналов

и 1 арестованного

Темный обшарпанный зал со зловещими орудиями на стенах. Цепи мерно покачиваются от сквозняков и звенят. Дрожащий свет факела. В самом светлом углу за столом сидят четыре кардинала. Они ведут клерикальную беседу и весело проводят время за игрой в "веруешь - не веруешь". Зачем? По их понятиям, это - самый демократичный способ выборов Папы Римского.

Разговор не прерывает карточной игры.

1-й:

...Коварные и злые иудеи,
невдалеке от стен Иерусалима,
в тот миг, когда Спаситель ехал мимо...

2-й (склочно):

Тогда Христа три года как распяли!

3-й (между прочим):

Но нравы мягче от того не стали...

4-й (примиряюще):

Друзья, довольно - не перебивайте!

(к 1-му):

Я умоляю, брат мой, продолжайте!

1-й:

Так вот, толпа, увидевши Иисуса,
бежала, подвывая, за мессией,
на сувениры разрывая плащ...

2-й (цинично):

Сжимая многочисленные камни
во столь же многочисленных руках.

3-й (отделяя карты, 2-му):

Три короля.
Вы веруете, брат мой?

2-й:

Бесспорно.

3-й:

Ну и зря. Снимайте рясу..

(открывает)

2-й (нехотя):

Быть может, вас устроит крест нательный?
Простите, но в обычаях игры
избавиться сперва от меньшей ставки...

4-й (в ужасе, поднимая палец, а за ним глаза):

Простит ли ОН?

Молчание. Вдалеке колокол бьет три раза

3-й:

Не стоит рисковать.

2-й:

Ну, хорошо - вот туфли и подвязки.
Я думаю, нецелесообразно
сидеть здесь нагишом в столь поздний час:
того и жди, что кто-нибудь ворвется..

4-й:

Вы сбили мне ход мысли, как ведется.
Мы, помнится, о чем-то говорили?

1-й (добродушно):

Да, вроде...

3-й (двигая карты):

Две десятки.

2-й:

Хорошо. Семерка треф... (двигает).

1-й:

Две дамы (двигает).

4-й (1-му):

Что же дальше?

1-й:

Ах да! Так вот - шпион финикиян,
известный в Иудее как Кайафа,
пока толпа стояла у ворот,
задумчиво считал все "про" и "контра"...

4-й:

Восьмерки две (двигает).

3-й:

Не верую я в это. (переворачивает)

(торжествующе):

Ага! И вам уже престол не светит!
Снимайте же проигранные вещи!

4-й (сокрушенно):

Я передать смогу вам лишь носки:
отличные носочки из овчины.
Прощальный дар троюродной кузины.
Бургундская кайма...
Так что Кайафа?

1-й:

Кайафа - он считал все "про" и "контра"
в защиту Моисеевых таблиц...

3-й (азартно):

Три пиковых туза!

2-й (в тон ему):

Да быть не может!

3-й:

Не веруете?

2-й:

Нет!

3-й:

Вскрывайте карты.
Попутно распростившись с пелериной.

2-й (вскрывает):

Ну-ну...

(ошеломленно):

Вот ч-черт!! Да это ж... подтасовка!
Откуда ж здесь три пиковых туза?.

(встает):

Вы шулер, монсеньор!

3-й (задыхаясь):

А вы - растяпа!

4-й:

Ну вот. Сейчас дойдет до кулаков.

2-й (насмешливо, 3-му):

Я так и вижу вас святейшим папой,
магистр кражи носовых платков!

3-й (визгливо):

Бесштанная команда!

2-й (кидаясь):

Задушу!!!

Два колокольных удара.
Все застывают.

2-й:

Знамения, однако, зачастили...

1-й:

Быть может, мы отложим совещанье?

2-й:

Но у него подложная колода!
И, судя по раскладке, не одна!

4-й:

Я думаю, нам стоит пересдать.

2-й:

Однако, прежде выровняем счеты:
пусть монсеньор вернет нам наши вещи,
а сам при том изволит те же снять.
Сиречь: чулки, носки, свои ботфорты -
с которыми он так и не расстался
со времени осады гугенотов,
а также пелерину.

3-й:

Черта с два!

Мощный удар колокола.
Кардиналы в ужасе отскакивают от стола.

1-й:

Чего это там нынче так шумят?

2-й:

Наверное, кого-нибудь казнят.

3-й:

На редкость раздражающий удар.

4-й:

Скорей всего, упился наш звонарь.

С опаской рассаживаются.

4-й (с деланной веселостью):

Прекрасно, господа, что в этот вечер
мы собрались решать судьбу Европы.

3-й:

Сидим, спасая христианский мир,
и рассуждаем только о высоком.

1-й (довольный):

Я помню, молодой апостол Павел
на 33-й год от Рождества...

Стук в дверь.

2-й (в отчаянии):

Да что они сегодня - сговорились?!

Створки распахиваются. Входят королевский герольд, судейский и тюремщик, ведущий связанного арестованного.

Герольд (кланяясь):

Я рад увидеть Их преосвященств
и дать возможность послужить престолу.

Судейский:

Вчера был арестован нарушитель:
отступник, заговорщик и смутьян,
сейчас его особу светский суд
передает конклаву кардиналов.

1-й:

И в чем же состояло преступленье?

Судейский:

Он схвачен был на городском базаре:
распространял печатные листы,
посеявшие смуту среди граждан.
А также поносил мироустройство,
включая магистрат и тронный герб.

Герольд (кланяясь):

Суд отступает - очень сложный случай.
Быть может, церковь возместит ущерб?

Все взаимно раскланиваются, после чего кардиналы
остаются наедине с арестованным.

1-й (уныло):

Ну что же, монсеньоры, за работу?

2-й:

Я думаю, понятно все и так.
Злодейство налицо - что тратить время?

4-й:

Но, может быть, допросим для проформы?

3-й (обмахиваясь платочком):

Да, надо бы, но только поскорее.
Потом проголосуем: жечь - не жечь.

1-й (вздыхая тяжко):

Ох, проклятая должность!

(к арестанту):

Ваше имя?

Арестант:

Я думаю, что это безразлично.

2-й:

Кто вы такой, месье?

Арестант:

Студент Сорбонны.

2-й:

Ваш возраст?

Арестант:

Оптимален для костра.

(насмешливо):

Быть может, сообщить свой рост и вес?

3-й:

Однако, это худший из повес!
Он дерзок, нагл, чумазен...

4-й:

...и развязен.

Арестант:

О нет, напротив, - я изрядно связан!

2-й (прищурившись в лорнет):

Какая потрясающая смесь
наивности и хамства!

1-й:

Он опасен!

3-й:

Я думаю, мессиры, выход ясен:
никто не оставался безнаказан,
сорвав юриспруденческий процесс...

4-й:

Закончим, господа; к тому же здесь
мы нынче собрались, не пообедав...

Арестант:

Я думаю, Господь глядит с небес,
краснея за своих апологетов.

1-й (удивленно):

Друзья, он в самом деле еретик!

2-й:

Ну что ж... Начнем подробное дознанье!

Свет мгновенно меняется на рассредоточено-багровый.
Четкий ритмический ударник на фоне слов.

1-й:

Вы чтите ли, сын мой, величье Бога
и сущность триединую Его?

Арестант:

О да! Поскольку краски бытия
ко мне ниспосылают вдохновенье -
две сущности сливаются в одну.
Они со мною и в миру, и в битве,
где Логоса отточенную бритву
я предпочту и шпаге, и коню.
Вторая ипостась мне стала тенью.
И каждый раз, плывя по слов теченью,
я трижды Славу Божию пою!

2-й:

Так Божий Сын для вас всего лишь речь!?
Орудие словесного раздора?.
Не мученик с прощением во взоре...

Арестант:

Не он ли сам сказал - "Не мир - но меч"?

2-й (ехидно):

За что же меч отвержен вами был?

Арестант (картинно кланяясь):

Я "не убий" пока что не забыл.

2-й (сквозь зубы):

Язык его, однако же, подвешен.

Арестант (с поклоном):

Как видите, мой бой весьма успешен.
Наверное, я Логосу милей,
Чем свора догматических адептов.

2-й:

Подлец самодовольный!.. Водолей!

3-й:

Нет, этак мы проспорим до рассвета.
Зайдем к нему с обратной стороны.
вы знаете ли, сын мой, что в тот час,
когда народ смущали вы речами
владел душою вашей Сатана?

Арестант:

Я Сатаны не видел до тех пор,
Пока он не явился в ваших лицах.

4-й (решительно):

Однако так не может дальше длиться.

3-й:

Его неуважение к кресту -
оно способно довести до колик!
и до расплаты путь совсем не долог:
вас, сударь, схватит дьявол на мосту!

Арестант:

Бесспорно, монсеньор, коль бог - католик.

3-й (в сердцах):

Я больше не могу!

1-й:

Пора кончать -
иначе мы утонем в словоблудье.

2-й:

Итак, допрос показывает нам,
что арестант, чье имя нам неясно -
зловреднейший и ярый еретик,
и потому коптит он небо больше,
чем даст его очистивший костер.

3-й (подхватывая):

И потому мы завтра на рассвете
сожжем его, как требует закон..

(2-му):

Внесите, брат мой, это в приговор.

4-й (восторженно):

Ура! Конец всему! Лишь кучка праха!
Да здравствует спасительная плаха!

Кардиналы подписывают бумагу. Скрипят перья.

4-й (облегченно):

Ну все, месье, прощайте до утра.

4-й кардинал тянется к звонку.

Арестант:

Постойте! Я хочу свершить признанье!

Ударник смолкает. Свет постепенно меняется на мертвенно-синий.

1-й:

Ага! Запахло жаренным! Хе-хе!

Арестант (поначалу негромко, все более расходясь):

Сугубо из любви к себе подобным
и с заповедью в сердце "не вреди" -
я вас хочу предупредить о том,
что смерть моя вам может выйти боком,
да и не только вам... Случилось так,
что я, пройдя квадривиум с отличьем,
направлен был в аббатство Сен-Мартин,
известное по вашим посещеньям.
Так вот: не пряча дела в долгий ящик,
я там узнал все то... что мог узнать.

(со смешком)

Сейчас за мной оставлен прочный тыл.
коль до среды меня в Ситэ не будет -
мои друзья огласке предадут
весьма предосудительные факты...

Кардиналы (в ужасе, немея, заикаясь):

1-й:

Ка-какие факты??!

2-й:

Это вы о чем??

3-й (визжа):

Змея!! Антихрист в образе студента!!

4-й:

Кого?! Кого всучил нам Магистрат???!

Арестант (все более развязно):

Кого бы ни всучили - не исправишь,

(щурясь):

А может я все это и подстроил,
чтоб быть орудьем Божьего Суда??
Однако это только предисловье.
К чему - вам будет ясно поутру.
Поскольку, не желая быть безмолвным,
я по пути от камеры к костру
трактирщикам, торговкам, ротозеям,
монахам, нищим, гвардии стрелкам,
дворянам - в общем, всей той куче сброда,
которая придет, разинув рот
смотреть на предстоящее сожженье -
я повторяю, от ворот тюрьмы
до площадки с костром, я непрерывно,
не закрывая рта, начну орать,
что церковь извращает все законы,
включая даже созданные ей,
и что плюет на заповеди Божьи -
не зная ни суббот, ни воскресений
в процессе истребленья христиан
(к чему я иллюстрацией являюсь).
И что меня казнят за то, что - каюсь! -
ввиду безденежья незащищен;
за то, что жил, как истинный апостол
и славил Королеву-Нищету,
что с нею разлучит меня лишь гроб,
а вы же все, - верблюды из верблюдов,
которым не войти в ушко иглы.
Вам сквозь нее протиснуться мешают
богатства горб и предрассудков горб!..

4-й (истерично):

Молчать!!

3-й:

Друзья, убьем его немедля!
Вот этим креслом!!!

2-й:

Стоп! А документы!?
А чертовы студенты из Ситэ??

(яростное рычание)

1-й (с надеждой):

А может... Может, мы его отпустим?
А протокол состряпаем потом?
Раскаянье, обет и все такое...
Я верю, что Господь нас не оставит.

Арестант (с сарказмом):

Вы думаете, это все исправит?
Ничуть. И я, спасенный от огня,
Немедля запою все ту же песню.
И тут-то время будет за меня!
Каких я понастряпаю памфлетов!
Какие я куплеты затяну!!

4-й (вопит):

Армагеддон!!!

3-й (4-му):

Молчать!

2-й (арестованному, со стоном):

Чего ты хочешь?!

Арестант (вальяжно):

Чего хочу?
Престола Ватикана!
Тиары Папы Римского.

Кардиналы:

Чего-о-о-о?!?!?!

Арестант:

А что? Судите сами: я теолог,
почти прошедший весь Сорбонский курс.
Читаю Аристотеля, Платона,
Оккама, Бэкона - в оригиналах,
и "Сумму теологии" Фомы
цитировать могу с любого слова,
которое вы изволите назвать.
К тому же я хороший диалектик
и знаю психологию толпы.
Я вижу всю сомнительность и шаткость
великой католической доктрины.
Я вижу путь спасенья от рутины.
И, наконец, я Господа люблю.

Не стоит отвергать мои условья:
наш путь устелят лавры и рубины -

голос глохнет, забиваясь ревербератором, шепотом толпы,
приглушенным звучанием "Гаудеамуса"

я церковь подниму на высоту,
пред ней склонятся юность и седины,
земную жизнь пройдя до половины
и заблудившись в сумрачном лесу,
они увидят путь во тьме долины...

звуковой шум

Голос комментатора (назидательно):

И посреди руин деструктивизма
явился институт католицизма -
одна из грандиознейших структур...
Вот так.
Гаудеамус игитур!!