Глава 10
Юдхиштхира сказал:
Я хочу знать, о великий мудрец, понесет ли вину тот, кто из добрых побуждений или сам того не желая, передает наставления тем, кто по рождению принадлежит к низшей касте! О, господин, я желаю услышать об этом подробно. Исполнение долга - чрезвычайно тонкая вещь. Люди часто подавлены им.
Бхишма сказал:
По этому поводу, о царь, я процитирую тебе по порядку то, что я слышал от некоторых мудрецов в былые дни. Наставления не должны быть переданы тем, кто принадлежит к низшей касте. Было сказано, что наставляющий этих людей совершает ошибку. Послушай меня, о господин народа Бхараты, я процитирую тебе, о Юдхиштхира, эту историю, что случилась давно, о правитель - о губительных последствиях наставлений людей из низших каст, впавших в страдание.
История, которую я расскажу, произошла в прибежище просветленных мудрецов, что стояла на груди цветущего Химавата (персонификация Гималайских гор). Там, на груди принца гор, было священное пристанище, окруженное всеми видами деревьев. Заросшее кустарником и растениями всех пород, оно было домом и для многих животных и птиц. Обитаемое Сиддхами и Чаранами (одна из многочисленных каст в индуизме, состоящая из певцов, писателей, рассказчиков), место было чрезвычайно приятным из-за деревьев, что цвели там круглый год.
Многие исполняющие Брахмачарью жили там, и многие вели лесной образ жизни. Много было и Браминов, что поселились там, и были блаженны и напоминали своей энергией и лучезарностью солнце. Аскеты всех видов, отшельники и соблюдающие обеты, и многие другие, о властитель Бхараты, что испытали дикшу (прошли обет посвящения), блюли пост и были очищены, нашли там свое пристанище.
Многие валакхилья (индуистские карлики-мудрецы) и также многие, находящиеся в Санньясе, селились там. Убежище вследствие всего этого оглашалось пеньем Вед и священных Мантр, что произносили живущие там.
Однажды Шудра, наделенный сочувствием ко всем созданиям, отважился прийти в этот оплот. Когда он пришел туда, аскеты почитали его надлежащим образом.
Созерцая всех этих аскетов, принадлежащих к разным классам, наделенных великой энергией, что казалась божественной (своей чистотой и силой), и наблюдая за всеми типами дикши, о Бхарата, Шудра радовался сердцем. Созерцая все это, о властитель народа Бхараты, Шудра решил посвятить себя покаянию. Прикоснувшись к ноге Кулапати (старшего в группе), о Бхарата, он обратился к нему со словами: С твоего благословения, о первый из просветленных, я желаю учиться и исполнять заветы религии.
Надлежит тебе, о просветленнейший, беседовать со мной об этих заветах и ввести меня (проведя обряд посвящения) в отрешенную жизнь. Я, конечно, ниже по варне, о просветленнейший, потому как по касте я Шудра, о лучший из людей. Я желаю служить тебе здесь. Помоги тому, кто смиренно ищет твоей защиты.
Кулапати сказал:
Невозможно, чтобы Шудра жил здесь, принимая знаки, предназначенные для тех, кто практикует Отречение. Если это будет тебе приятно, ты можешь остаться здесь как помощник и служить нам. Без сомнения, подобной работой ты мог бы достичь многих ступеней счастья.
Бхишма продолжил:
После этого ответа аскета, Шудра начал размышлять, о государь, спрашивая: Как теперь я должен себя вести? Мое почтение к религиозным заветам, что ведут к добродетели, велико. Пусть оно будет непоколебимым, чтобы я делал то, что пойдет мне на пользу.
Удалившись от пристанища, он сделал себе лачугу из веток и листьев деревьев. Воздвигнув жертвенный алтарь и устроив небольшое место для сна и несколько других божественных алтарей, он начал, о властитесь Бхараты, вести жизнь, соблюдая обеты и предаваясь покаянию, погрузившись в молчание.
Он начал совершать омовения трижды в день, следовать другим обетам (о пище и сне), приносить жертвы богам, совершать возлияния на священный огонь и почитать богов таким образом. Сдерживая все плотские желания, питаясь корнями и фруктами, контролируя все свои чувства, он ежедневно принимал в своем убежище гостей, преподнося им травы и фрукты, что в изобилии росли вокруг. И так, отшельником, он прожил долгое время.
Однажды один аскет пришел к убежищу Шудры с целью познакомиться с ним. Шудра встретил и почтил Риши надлежащими ритуалами, чем доставил ему радость. Наделенный большой энергией и обладающий праведной душой, этот Риши - строго соблюдающий обеты - говорил с хозяином о многих приятных вещах и рассказал ему о месте, откуда пришел.
Итак, о властитель Бхараты, этот Риши, о лучший из людей, приходил в пристанище Шудры неисчислимое множество раз, чтобы увидеться с ним. В один из таких визитов Шудра, о государь, обращаясь к Риши, сказал: Я желаю совершать ритуалы, что предназначены для питри (душ умерших предков). Не мог бы ты научить меня? Очень хорошо, - сказал Брахман ему в ответ, о правитель.
И тогда Шудра, очистив себя омовением, набрал воды для Риши, чтобы омыть его ноги, взял немного травы Куса, диких трав и плодов, а также священную циновку для сидения, называемую Вриши. Но Вриши Шудра положил к югу, так, что его изголовье было повернуто на восток. Созерцая это и зная, что это нарушает правила, Риши обратился к Шудре со словами: Положи Вриши изголовьем на запад и после очищения сядь лицом на север. Шудра выполнил все, как Риши велел.
Обладая большим умом и будучи внимательным к соблюдению правил, Шудра исполнил все указания для Шраддхи (обряд в честь предка), как было предписано обрядом, и следовал наставлениям Риши о том, как разбросать траву Куса, куда положить подношения Аргхья, как верно совершать возлияния и какая пища должна быть предложена. Когда ритуал в честь питри был завершен, Шудра отпустил Риши, и тот сразу же удалился к себе.
По прошествии многих лет, наполненных покаянием и исполнением обетов, Шудра встретил среди тех деревьев свою смерть. Вследствие добродетельной жизни, которую он вел в соответствии с обетами, в следующей жизни Шудра родился в семье великого правителя и, спустя некоторое время, обрел величие. Просветленный Риши так же, когда пришло его время, заплатил долг природе.
В следующей жизни, о правитель народа Бхараты, он родился в семье священнослужителя (жреца). И так эти двое, а именно, тот Шудра, что провел жизнь в покаянии, и тот просветленный Риши, что из добросердечности дал ему наставления о ритуалах в честь питри, переродились. Один как наследник престола, другой, как член жреческой семьи (семьи священнослужителей).
Оба они выросли и оба обрели великие знания в соответствующих занятиях. Брамин стал сведущ в Ведах и также в Атхарва-Веде. (Веда мудреца Атхарвана, теперь называемая Четвертой и входящая в состав Вед).
И вновь перерожденный Риши достиг больших успехов во всех жертвах, предписанных Сутрами, в Веданге, что говорит о религиозных ритуалах и обрядах, в астрологии и астрономии. И в Санкхья-философии он также нашел наслаждение.
В это время перерожденный Шудра, что должен был стать принцем, когда его отец-правитель умер, совершил его последний ритуал. И после того, как он очистился, выполнив все погребальные церемонии, он был признан людьми отца как их правитель и воздвигнут на отцовский престол.
Вскоре после восхождения на престол, он сделал перерожденного Риши своим жрецом. Несомненно, сделав Брамина своим жрецом, правитель стал проводить свои дни в великом счастье. Он правил государством праведно и защищал дорогих его сердцу подданных. Однако каждый день, получая благословение от жреца и от исполнения священных ритуалов, он улыбался или громко над ним смеялся. И так, о правитель, перерожденный Шудра, что стал властителем, смеялся, глядя на своего жреца, неисчислимое количество раз.
Жрец, отмечая, что правитель улыбается и смеется, когда бы ему ни случилось бросить на него взгляд, начал злиться. Однажды он встретил правителя в месте, где они были одни. Он порадовал властителя приятным разговором. И уловив момент, о правитель народа Бхараты, жрец обратился к властителю со словами: О блистательный, я молю тебя одарить меня милостью.
Правитель сказал:
«О лучший из просветленных людей, я готов одарить тебя сотней милостей, почему ты говоришь только об одной? Из-за привязанности, что я к тебе испытываю, и почтения, которое я тебе оказываю, нет ничего, что я не мог бы тебе дать».
Жрец сказал:
«Я желаю лишь одну милость, о правитель, которой ты можешь доставить мне радость. Поклянись, что ты скажешь мне правду вместо любой неправды».
Бхишма продолжил:
Когда жрец обратился к нему так, о Юдхиштхира, правитель сказал ему: «Да будет так. Если то, что ты спросишь, известно мне, я, конечно, отвечу тебе правду. Если же это будет мне неизвестно, я не скажу ничего».
Жрец сказал:
«Каждый день, получая мое благословение, когда я занят проведением религиозных ритуалов для твоей защиты, а также во время Хомы (предание жертв священному огню) и других искупительных ритуалов, почему ты смеешься, наблюдая за мной? Видя тебя смеющимся надо мной при каждой возможности, мой разум сжимается от стыда. Я заставил тебя поклясться, о царь, что ты ответишь мне правдиво. Тебе не надлежит говорить неправду. Для твоего поведения должен быть веский повод. Твой смех не может быть беспричинным. Велико мое любопытство узнать причину. Скажи же мне правду».
Правитель сказал:
«Когда ты обратился ко мне в таком тоне, О просветленный, я обязан пролить свет, даже если это что-то, чему не должно достигнуть твоих ушей. Я должен сказать правду. Слушай же внимательно, О просветленный. Слушай меня, О первый среди рожденных во второй раз, и я приоткрою тебе, что произошло с нами в нашем прежнем рождении. Я помню то рождение. Слушай же меня внимательно. В моей прежней жизни я был Шудрой, посвятившим себя суровым практикам покаяния.
Ты же, о лучший из просветленных, был Риши этих практик. О безгрешный, ты помог мне и, одержимый желанием сотворить для меня добро, ты, О Брамин, был рад наставить меня в ритуалах, что я совершал в честь моих питри. Наставления, что ты дал мне, были о том, где разместить Вриши и траву Куса, какие возлияния и какую пишу предлагать, о первый из аскетов. И за это твое согрешение ты родился жрецом, а я - правителем, о первый из Браминов.
Узри перемены, которым причина - Время. Ты пожинаешь плоды из-за того, что наставил меня в моей прошлой жизни. По этой причине, о Брамин, я улыбаюсь, когда вижу тебя, о первый из просветленных. Конечно, я не смеялся над тобой из пренебрежения. Ты мой учитель. Мне жаль, что все так изменилось. Мое сердце изнывает от этих мыслей.
Я помню наши прежние рождения, и потому я смеюсь над тобой. Твои суровые практики были уничтожены наставлениями, что ты мне дал. Оставив место жреца, устремился бы ты вновь к высшему рождению. Приложил бы ты усилия, чтобы в следующей жизни получить рождение не ниже, чем в этой жизни. Возьми так много, как желаешь, о ученый Брамин, и очисти свою душу, о лучший из людей».
Бхишма продолжил:
Отпущенный царем с поста жреца, Брамин одарил людей по своему желанию богатством, землей и деревнями. Он соблюдал множество строгих обетов, как наказал ему первый из Браминов. Он останавливался у многих священных вод и одаривал Браминов тех мест.
Когда он сделал подарки людям просветленной касты, его душа очистилась, и он начал получать знания. Укрывшись в пристанище, где он жил в своем прежнем рождении, он предался суровым практикам покаяния. И вследствие всего этого, о первый из властителей, этот Брахман достиг больших высот. Все аскеты, живущие в пристанище, преклонялись перед ним.
И так, о лучший из властителей, этот просветленный Риши впал в великое уныние. По этой причине Брамины никогда не должны наставлять Шудру. Поэтому, о властитель, Брамин должен остерегаться наставлений низкорожденным, за наставления низкорожденного к Брамину пришла печаль. О лучший из властителей, Брамин никогда не должен желать получить наставления или наставить того, кто принадлежит к низшей касте.
Брамины, Кшатрии и Вайшьи - три касты, что считаются дважды рожденными. Наставляя их, Брамин не навлечет на себя греха. Однако же он никогда не должен размышлять над тем, чтобы наставить человека низшей касты. Мораль здесь чрезвычайно тонка, человек с неочищенной душой неспособен понять ее.
По этой причине аскеты принимают обет молчания и, уважаемые всеми, проходят через дикшу (посвящение), не проронив ни слова. Из боязни сказать неверное или что-то, что может оскорбить, аскеты часто вовсе отказываются от речи. Даже людям, что праведны и обладают всеми достоинствами, полны истины и скромны в поведении, случалось навлечь беду ненадлежащими словами.
Наставления не должны быть даны никому. Если вследствие этого наставленный совершил любой грех, этот грех понесет на себе тот Брамин, что наставил его. Мудрецы же, что желают заслужить награду, должны всегда поступать мудро. Наставления, данные в обмен на деньги, всегда оскверняют наставника.
Упрашиваемый другими, он может сказать, что верно, лишь после раздумий. И должен давать наставления так, чтобы, давая их, заслужить духовнуюнаграду. Я сказал тебе все о наставлениях. Очень часто люди из-за своих наставлений оказываются охваченными великой печалью. И потому говорится, что следует воздерживаться от наставлений других.
Загрузка... 
