Россия времен Давыдова и молодого Пушкина, как смоленская красавица, постигается не сразу.  Огромное количество времени тратится на лень и поправку здроровья, но нет энергии даже на удачный брак. Ничто не влечет, и лишние люди размножаются агитацией.  Масонские тайны банальны и упираются в деньги (запрятаное в польском замке наследство), кто ждал большего, был весьма разочарован, особенно выразительно было лицо господина Вяземского.

Жизнь француза - полкового врача - в таких условиях делится между скукой, тоской, хандрой, жалобами на снег и безделье, лечением ран Ваньки, которого подрал медведь, комплиментами барышням (барышень много, и все милы, а комплименты изнашиваются), бесконечными попойками с гусарами (единственные азартные люди), ужасающими мигренями наутро, лечением гусар, напоровшихся на сучок во время конной прогулки (дуэли, как известно, запрещены), затяжным покером или подкидным дураком, скукой, скукой, и скукой.

Впечатляющим оказался финальный бал с вальсами на выживание. Мадемуазель Бестужева была хороша, к несчастью еще накануне она расписала все свои вальсы, кроме последнего.

Какой-то поганец оскорбил ее между танцами, забыв пригласить на обещанный вальс.

С Николаем Оболенским искали потерянную мадемуазель Бестужевой программку бала, дабы узнать имя обидчика.

Программку не нашли, имя узнали. Это оказался корнет Оболенский, на которого к этому времени точил зубы весь наличный состав гусар.

Николай Оболенский по причине родства вынужден был остаться в стороне.

Стрелялся с корнетом Оболенским, в секундантах был поручик Галицин (вторую часть его фамилии так и не выучил, ну да не беда).

Вызывал Оболенского в холле бальной залы, в присутствии гусар, которые выстроились в очередь на стрельбу, ибо до сего момента не могли найти почина, чтобы проучить или изничтожить недотепу-корнета. В результате имела место сцена из "Трех мушкетеров", знакомая французскому сердцу. "Ваши шансы, господин Александров, не велики, а ваши, господин ПП., стремятся к нулю", - вынужден был ответить корнет в полном соответствии с каноном.

Стрелялись после бала, в снегу, на пронизывающем ветре. Ужасна Черная Речка своим холодом и неустроем.

Конет Оболенский меня ранил. Я застрелил корнета Оболенского.

Очень было жаль русского мальчика, из которого мог бы выйти толк - но мадемуазель Бестужева явно стоила дороже.

С кем танцевала она свой последний вальс, не знаю. Возможно, с господином Орловым-младшим (он  обещал не бросить даму без кавалера.)

Из-за дуэли не знаю также, чем закончилось собрание масонской ложи, откуда мы с господином Галициным удалились по вышеназванным причинам.

Утро туманное было ужасно, мигрень, метель и пустота, только румяная здоровая дворня чувствовала себя как обычно.

Хочу в Париж.