Как отмечал известный юрист Пауль Гриландус (около 1525г.), гражданский закон не должен наказывать за колдовство, если оно принесло пользу, например, в таких случаях, как излечение болезни или отведение бури.
Несколько демонологов соглашались с подобной позицией. Так, например, Гваццо (1608) отличал природную магию - дар, посланный Господом, от искусственной, рожденной благодаря помощи Дьявола. Природная магия "была не более, чем точным знанием секретов природы". И Гваццо указывал на библейский пример Товии, излечившего слепоту своего отца с помощью желчного пузыря рыбы. Однако Гваццо признавал, что белая магия может причинить зло и стать противозаконной, когда ее используют с порочными целями с помощью демонов, и она угрожает телу и душе.
С другой стороны, гражданские законодательства, принятые после 900г., карали знахарство или белую магию отлучением от церкви с последующей передачей для казни в руки светских властей. И эта церковная точка зрения постепенно стала превалировать. Жан Винсент (около 1475г.) писал, что те, кто использовал травы для лечения заболеваний, поступали так, потому что имели тайный или явный сговор с дьяволом.
Так, Джилли Дункан из Норт-Бервика в 1590г. была заподозрена в колдовстве, потому что лечила "всех, кого беспокоили или причиняли боли различные недуги или немощи". Фактически теологи стали смотреть на "добрую ведьму" как на "чудовище еще более отвратительное и ужасное", чем злая ведьма.
Теркине писал в 1608г.:
"Хотя во многих отношениях ведьмы были полезны и не причиняли вреда, а, напротив, вылечили многих, однако, поскольку они отреклись от Господа нашего и связали себя службой с врагами Господа и Его церкви, - смерть их удел, справедливо назначенный Богом: они не должны жить".
Все английские авторитеты, верившие в существование "добрых" ведьм и обычно консультировавшиеся с ними, если врач оказывался бессилен, все равно выступали с их непримиримым осуждением. Фуллер в "Holy ana Profane State" писал: "Белые и черные [ведьмы] в равной степени виновны, поскольку одинаково вступают в соглашения с Дьяволом"; и Гиффорд в "Dialogue" (1593) утверждал, что белые ведьмы "должны быть искоренены, чтобы другие увидели это и ужаснулись".
Коттон Мазер, как это явствует из его проповеди в Бостоне в 1689г., полагал, что добрых ведьм не существует, и нет "ни одной, которая совершает добро, ни одной".
Во время столетней охоты за ведьмами сотни людей были отправлены на смерть из-за безответственных проделок непослушных детей. Эти маленькие чудовища особенно свирепствовали в Англии, а американские дети впоследствии копировали их ужимки. Во Франции подобные проделки совершали девочки, обвинявшие священников в аморальном поведении.
* * *
Германия была столь занята массовыми казнями, что показания детей носили случайный характер. Однако один пример превосходит английские аналоги. Петер Роллер, 13-летний мальчик (1627 г.) обнаружил богатое воображение. Он изобретал фантастические истории о шабашах и заявлял, что на них присутствовали все, кого он знал. Обвиненные им попадали в камеру пыток, где им не оставалось делать ничего другого, как признаться и назвать новых сообщников. Чтобы сохранить собственную жизнь, мальчик утверждал, что он околдован; благодаря этой уловке он был отправлен в больницу, а не на эшафот. Спустя 9 месяцев Петер Роллер подвергся допросу. Он был вполне способен контролировать ситуацию и рассказал, что именем Христа он только что вырвался из лап дьявола, который приходил соблазнять его через больничное окно. Такой смелый поступок был благосклонно принят судьями, приставившими к мальчику двух капуцинов, чтобы они помогли ему завершить это доброе начинание. Через полтора месяца, в мае, Петер освободился от власти дьяволов и вернулся домой. Этот 13-летний мальчик был виновен в том, что 24 человека были сожжены, 3 покончили с собой в тюрьме и 3 стали калеками после пыток.
Большинство историй о молодых людях, рассказывающих под присягой небылицы, связано с Англией. Они начались с известного процесса 1593г. над уорбойскими ведьмами, когда 5 юных истеричек отправили на виселицу пожилую супружескую пару и их дочь.
Четыре года спустя юный мошенник Уильям Соммерс, мальчик из Ноттингема, подученный "экзорсистом" Дарреллом, обвинил 13 женщин, якобы околдовавших его. Разоблаченный прежде, чем их осудили, Соммерс признался, что изучал брошюру об уорбойских ведьмах, чтобы симулировать соответствующие симптомы.
В 1620г. Уильям Перри, известный как "билсонский мальчик", обвинил старую женщину Джейн Кларк в том, что она околдовала его и вызвала у него припадки. Скептическое отношение короля Якова I к лестерскому делу, без сомнения, заставило судей в Стаффорде более внимательно провести дознание, и они отклонили его обвинения. В конце концов мальчик признался, что имитировал припадки, потому что ему нравилось внимание, которое ему при этом оказывали.
Вскоре после этого тот же самый мальчик был снова уличен в мошенничестве и возможном покушении на жизнь людей. Томас Мортон, епископ Личфилда, заинтересовался обвинениями и обнаружил в конце концов, что католические священники научили Перри симулировать одержимость, отрыгивая "изо рта тряпки, нитки, солому, изогнутые булавки (!!)".
Перри почти перехитрил епископа Мортона, выпустив на месте черную мочу, так что даже "медики были убеждены, что перестали исполняться природные функции". Епископ Мортон принял решение "не возобновлять судебного заседания", но использовал последнюю попытку, "послав доверенного слугу наблюдать за Перри через отверстие, которое было проделано в спальне над кроватью".
Поскольку все домашние отправились в церковь, мальчик подумал, что он остался один. "Обнаружив, что все спокойно, Перри поднялся, внимательно осмотрелся, прислушался, и наконец встал со своей кровати, вынул из соломенного тюфяка чернильницу и помочился в ночной горшок". Затем подросток добавил чернил и, "на случай, если его заставят мочиться прилюдно", пропитал кусочек ваты чернилами и поместил его "в свой половой член, прикрыв крайней плотью". Репутация епископа была спасена.
Предполагалось, что дьявол, поразивший мальчика, вызывал у него припадки при чтении первого стиха первой главы Евангелия от Иоанна. Однако дьявол не проявлял себя надлежащим образом, если текст читался на иностранных языках. Тогда Томас Мортон, будучи довольно остроумным, предостерег Уильяма:
"Мальчик, так кто же питает отвращение к этим словам: ты или дьявол? Если это дьявол, то он (будучи ученым и стариком в возрасте, по крайней мере, шести тысяч лет) знает и понимает все языки; следовательно, он не может не понимать этот же стих по-гречески. Но, если это ты сам, тогда ты - ужасный колдун, притворяющийся дьяволом... Задумайся же об этом и изучи себя сам, ибо теперь тебя подвергнут суду и будут тщательно следить за тобой, когда будет читаться этот текст из Священного Писания". Затем епископ прочитал по-гречески другой стих, и мальчик, думая, что это первый отрывок, забился в сильнейшем припадке. Позже, когда епископ прочитал по-гречески первый стих от Иоанна, мальчик, приняв его за предыдущий отрывок, остался неподвижным.
«...так его разоблачили».
В конце XVI - начале XVII вв. показания подростков отправили на виселицу множество старых женщин. Суды, основанные на обвинениях этих молодых людей, следовали образцу, установленному в 1593г. во время обвинения ведьм из Уорбоя, за исключением показаний лестерского и билсонского мальчиков, опровергнутых после реабилитации тех, кто был необоснованно обвинен.
Мальчик из Лестера - Джон Смит из Хазбенд-Босуорта в Лестершире, был младшим сыном сэра Роджера Смита (потомка графов Дерби).
В 1607г., когда ему было только 4 или 5 лет, Смит обвинил в околдовывании нескольких женщин, но осуждения не последовало. По мере развития эпилептоидной психопатии (известным симптомом которой является склонность ко лжи и обману), он научился выдавать свои фантазии за видения. Когда ему было 13 лет, на основании одних лишь его показаний были осуждены и казнены 9 ведьм. Подобно салемским девушкам, Смит заявлял, что ведьмы мучили его. Как и у Маргарет Рулл, его припадки были такой силы, что мужчины не могли его удержать. Он издавал лошадиное ржание, независимо от того, демон или ведьма поражали его. У него была готовая формулировка заклинаний, произнесения которых он требовал от обвиняемых; возможно, он почерпнул ее из бесед со старшими о наиболее известных в Англии случаях многолетней давности. Но гораздо вернее - он был сквибом, почерпнувшим свои образцы для имитации у родственников, приезжавших из Хогвартса домой на каникулы.
Современник описывал его припадки следующим образом:
"Юный джентльмен двенадцати или тринадцати лет страдал разнообразными припадками. Сэр Генри Хастингс сделал все, что мог, чтобы удержать его при припадке, но и он, и другие мужчины, столь же сильные, как и он, не смогли удержать его. Если его рука была свободна, он так сильно бил себя в грудь, защищенную одной лишь рубашкой, что удары были слышны в любом углу его комнаты. Иногда пятьдесят, а иногда порядка двух или трех сотен ударов, которые были способны сбить наземь сильного мужчину. И тем не менее, он не причинял себе вреда".
Он обвинил 9 женщин в том, что они околдовали его.
"Шесть ведьм имели шесть разных духов, одного - в образе лошади, другого - собаки, третьего - черного хорька [хорька лесного], четвертого в виде кошки, пятого - жабы, и с помощью всех этих духов мучили его (сравни с примерами популярных анимагических форм).
Он должен был подавать сигнал, соответствующий духу. Так, когда его мучила лошадь, он должен был ржать, когда его мучил кот - мяукать и т.п. Иногда во время припадка к нему приводили ведьм и заставляли их произносить определенные слова и звать своих духов по имени, и все они, одна за другой, говорили примерно следующее: "Я такая-то и такая-то, заставляю тебя, лошадь, если я ведьма, выйти вон из ребенка". И затем другая с помощью своего духа делала то же самое, а затем и все остальные. Если кто-нибудь из них говорил слова, противоположные этому "заговору", мальчик страшно мучился; но, если они говорили так, как он от них требовал, то после последних слов он выходил из приступа так тихо, как будто кто-то укладывал его спать".
Подобно большинству детей-обвинителей, он мог бы остаться неразоблаченным, если бы случай не привел короля Якова I в Аестер во время одного из его исторических путешествий по стране (15 августа 1616г.), спустя несколько недель после повешения 9 ведьм, указанных Смитом (18 июля 1616г.).
Всегда интересовавшийся окультизмом, волшебник Яков I допросил мальчика, "после чего Джон Смит начал запинаться, так что король заподозрил ложь; и затем подчиненные архиепископа Кентерберийского раскрыли весь обман" - (Осборн).
Король был поставлен в известность о мошеннике, поскольку, "после незначительного нажима мальчик смог повторить все свои трюки несколько раз в день".
Еще шесть "ведьм", оклеветанных Джоном Смитом, все еще находились в заключении. Но в октябре начался новый суд (с участием представителя архиепископа), закончившийся их освобождением, к несчастью, слишком поздним для одной из них, уже умершей в тюрьме.
Это был очередной пример разоблачения обмана королем. В начале своего правления он установил мошенничество "женщины, которая притворялась околдованной, что якобы вызывало появление булавок из ее рта, которые были изъяты из различных тайников на ее груди." В апреле 1605г. Яков I раскрыл мошенничество Ричарда Хайдока, так называемого "спящего проповедника" из Оксфорда.
Сэр Хемфри Уинч, легковерный магистрат, и его помощник Крю, потворствовавшие безумствам Джона Смита, были дискредитированы королевским разоблачением, но избежали наказания. Однако Джеймс предоставил Бену Джонсону тему для комедии "Дьявол в дураках". Эта пьеса высмеивала невежд, верящих в колдовство, повествуя о том, как "мальчик тринадцати лет оставил дьявола в дураках, но лишь на один день".
* * *
Общее отношение магглов-обывателей к проблеме ведовства и попыткам его имитации с самыми различными целями описывает Харснетт, архиепископ Йорка:
Если есть у вас больная овца, боров с паразитами, лошадь с язвами на копытах, школьник-озорник, пустомеля девчонка за прялкой или засидевшаяся в девках неряха, и ни каша, ни хлеб с маслом не могут сделать ее толстой, ее легко научить корчиться в падучей: закатывать глаза, скрежетать зубами, перекашивать рот, трястись всем телом, деревенеть руками и ногами. И тогда, если старая матушка Нобс когда-нибудь называла ее идиоткой или посылала к черту, - нет сомнения, что матушка Нобс - ведьма, а девушка - проклята ею.
Загрузка... 
